Какие осетровые породы остались в мангистауской акватории Каспия

В данное время у жителей и гостей нашего края Мангистау ассоциируется лишь с нефтяными вышками и дорогостоящими отелями на побережье. Несколько десятилетий назад здесь главенствовала химическая промышленность. А ещё раньше – до наступления эпохи индустриализации – полуостров славился главным своим богатством – каспийской красной рыбой.

Водится она в нашем море и сейчас, однако запасы её катастрофически снизились, не дают ей, бедной, спокойно расти и размножаться на водных просторах, у человека в приоритете одно – нажива. Отсюда все вытекающие последствия от браконьерства. Плюс загрязнение водоёма и разрушение естественной среды обитания морских животных. А могло быть иначе: при бережном и рациональном подходе к делу можно и промышленность развивать, и биоресурсы сохранять. Ведь осетровые и частиковые породы из казахстанской акватории Каспия по вкусовым качествам и полезным свойствам намного превосходят своих сородичей из других морей. И если нефть можно заменить другим тепловым ресурсом, то осетровую рыбу не заменит ничто.

При Союзе многочисленные суда рыболовецкой флотилии бороздили просторы Каспийского моря, куда вклинился наш полуостров, добывая вкуснейшую рыбу. Перерабатывали её тут же – в Баутино, в рыбацких артелях и на плавучих заводах. Как было бы здорово, если б рыбную отрасль и сейчас поставить на широкую ногу. Она не зависит ни от курса доллара, ни от какой «рыбной» ОПЕК и остаётся востребованной во все времена и кризисы. Как говорится – кушать хочется всегда, а каспийскую рыбу – особенно.

Царственные особы

Немногие государства на нашей планете могут похвастать, что в их водоёмах на протяжении многих веков жили и разводились в естественных условиях рыбы осетровых пород. Каспию в этом смысле повезло – в нём уже 300 миллионов лет, начиная с бытности древнего океана Тетис, обитают даже несколько видов красной рыбы: белуга, севрюга, осётр, шип и стерлядь. Сразу оговоримся, что «красной» эту рыбу называют не за цвет мяса – оно как раз белое, а за ценность. Если учесть, что кормовая база на Каспии уникальна, то и вкус каспийских осетровых не сравним ни с какими другими представителями разных рек и морей.

Взять, к примеру, белугу – вот уж воистину чудо-рыба: с возрастом она достигает невероятных размеров и отменного вкуса. В краеведческом музее Татарстана находится чучело белуги, выловленной в море и достигающей трёх с половиной метров. В музее Форт-Шевченко можно увидеть фотографию, где белуга гораздо больше. Очевидцы рассказывали, что поднять её на борт промыслового судна корабельная лебёдка не смогла, поэтому небольшое судёнышко тащило тушу на буксире, а на берег этого исполина пришлось вытаскивать трактором. Двое ребятишек для смеха забрались в пасть этой «акулы» и поместились в ней. Кстати, когда рыбину разделали, то в желудке обнаружили судовой медный чайник, а он не маленький, рассчитанный на всю команду.

В то время такой промысел был разрешён. Белугу добывали с помощью так называемых калад или перемётов с огромными крючками, на которые нанизывали, чередуя, мелкую рыбёшку и куски белой клеёнки, которую видно под водой издалека. Белуга обычно отдыхает на глубине, в своеобразных ямах. Рыбаки знали «тайные» места и пользовались этим. Остальных осетровых вылавливали сетями, которые плелись специально из крепкой дратвы. Позднее стали использовать капроновую нить, по крепости не уступавшую дратве.

Половозрелого возраста белуга достигает к двадцати годам, и с крупной рыбы можно взять не одно ведро икры. Размножалась она довольно интенсивно, но после строительства гидроэлектростанций на Волге и некоторых реках Кавказа численность вида пошла на спад. А ведь те же старожилы утверждали, что в сороковых годах прошлого века они наблюдали феноменальный случай: в течение трех дней вдоль Баутинской косы непрерывным потоком с юга на север шли осетры, белуги, севрюги. Рыбы было много – хватало и на стол, и для пополнения вида.

В былое время, прогуливаясь вдоль береговой линии городского пляжа, можно было увидеть выброшенную на песок огромную тушу белуги.Это была не укачанная штормом рыба, а умершая своей смертью – от старости, а живут белуги до ста лет. Сейчас же охотники на осетровых не дают ей дожить до преклонного возраста, часто она не дотягивает и до половой зрелости. Таким варварским поведением движут чрезмерные меркантильные интересы, что привело к плачевному результату – фактически белуга исчезла.

Не ловись, рыбка!

В 60-70-ые годы жители Шевченко часто просыпались от того, что по дороге к морю громыхали лафеты с самодельными мотолодками – это рыбаки собирались выходить в море за частиком: сазаном, воблой, кефалью, бычками. Некоторые ставили перемёты, и иногда им улыбалась удача – в сети попадалась красная рыба. Она достигала внушительных размеров – ножи при её разделке были бесполезны, только топор. Ароматный балык вялился на балконах и чердаках, не давая покоя котам всей округи.Кошачья братия«охотилась» на жирные куски, подворовывая таким образом и устраивая себе праздник живота.

Но такие мелкие нарушения запретов ловли не идут ни в какое сравнение с тем, что творят нынешние особо предприимчивые «рыболовы», беспощадно истребляющие морскую фауну.

Ценность осетровых люди поняли уже давно. Осетрина была неотъемлемой составляющей стола даже царствующих особ. Белок этой рыбы, включающий все аминокислоты, усваивается организмом почти полностью. Но еще большую значимость имеет осетровая икра, стоимость которой исчисляется сотнями тысяч тенге за килограмм.

Именно поэтому казахстанские браконьеры, невзирая на большие штрафы и вероятность отправиться за решетку, продолжают свой промысел. В   Казахстане гуманная добыча осетровой икры - редкость. Местные предприниматели предпочитают разводить осетровые породы на забой. Объясняется это просто - в зависимости от вида вырастить рыбу до веса в 1,5-3 килограмма можно за 12 месяцев. Всего один год, и вложенные инвестиции начнут возвращаться. На самом деле, если посмотреть на политику некоторых ферм, занимающихся продажей икры, то не совсем понятен забой икроносных видов рыбы. Ведь безвредно извлечь из рыбы икру не составляет труда. Это не только продлит самке осетра срок жизни, но и позволит получать постоянную прибыль.

К сведению: одной из особенностей осетровых является то, что каждый последующий раз самка приносит на 15-25% больше икры, чем в предыдущий. Уже на этом этапе стоит задуматься над тем, чтобы разводить осетров не с мальков, а с икринок. Продажа оплодотворённой икры также является одной из оказываемых крупными фермами услуг. Конечно, в этом случае придётся вновь вкладывать финансовые средства, ведь выводить рыбу из икры намного сложнее.

Обладая уникальными запасами осетровых, в Казахстане не могут ими распорядиться по-хозяйски. За сравнительно короткий срок богатый каспийский рыбный бассейн так обнищал, что в 2010 году учёные не смогли отловить достаточного количества особей, необходимых для воспроизводства. Осётр, который обитал в водоёмах региона, теперь вынужден прятаться при каждом шорохе. Тогда же главный рыбовод страны — директор Казахского научно-исследовательского института рыбного хозяйства Куаныш Исбеков сообщил: «Учитывая, что идёт резкое сокращение популяции в целом, точную численность поголовья осетра определить невозможно».

Доигрались?

С учетом ущерба, нанесённого человеком, и потерь, которые претерпел прикаспийский регион, можно предположить, что в ближайшие 30-50 лет восстановить естественную популяцию осетровых вряд ли удастся. А значит, чёрная икра на долгое время останется очень дорогим биологическим продуктом, который будет пользоваться большим спросом, ведь дефицит по-прежнему сохраняется.

Это даёт повод казахстанским предпринимателям задуматься над тем, что «икорное золото» не так уж и недосягаемо, если добывать его законным путём. Тем более конкуренция тут практически нулевая - небольшие предприятия и фермы по разведению осетровых очень малочисленны. А ведь такой «пруд» мог бы стать действительно «золотоносным».

В соседних странах ситуация тоже изменилась в худшую сторону, где много говорят, да мало делают для воспроизведения популяции красной рыбы. Об этом можно судить по тому, что иностранные браконьеры, вычерпав у себя многокилометровыми сетями всю осетровую живность, переключились на наши территориальные воды. Борьба с ними казахстанских погранвойск и рыбоохраны развернулась нешуточная. Но беда заключается в том, что осётр – это не сом, который может прожить в одном и том же омуте всю жизнь. Такая рыба гуляет вдоль побережья на десятки и сотни километров.

Поэтому очень трудно гоняться за браконьерами в их скоростных лодках, на которых установлены мощнейшие двигатели. Часто в магазинах и на рынке из-под полы продают маленькие тушки осетровых. По сути, это дети - «челбашата», мясо у них совершенно безвкусное, как говорится – «ни жиринки, ни солинки». Покупать такую рыбу – выбрасывать деньги на ветер, да и жалко эту рыбёшку, которой браконьеры не дали вырасти. То ли дело осетрина, полученная от взрослых особей. Из неё хороши и котлеты, и балык, и уха.

Хотелось бы закончить статью на позитивной ноте, однако, к большому сожалению, ситуация неутешительная: популяция осетровых на данный момент составляет самое минимальное количество за всю историю краснорыбья. По утверждению ихтиологов, в Волго-Каспийском бассейне практически исчезли русский и куринский осётр, белуга, севрюга, шип, почти не встречается белорыбица. Меры, нацеленные на восполнение ценных пород краснокнижной рыбы, пока не дают ощутимых результатов. Но всё-таки есть слабая надежда, что усилиями всех прикаспийских государств положение хоть как-то исправится. Вывод категоричен: или победить хищников-браконьеров и прекратить загрязнение Каспия, сохранив для наших детей и внуков бесценный ресурс, или эту рыбу мы увидим лишь в музее в виде чучел.